Вклад Кеннеди в создание государства всеобщего благосостояния по боль­шей части относился к стилистике, как мы уже убедились. Но его «мучени­ческая смерть» стала основой глубокого психологического кризиса, который оказался полезным для продвижения либеральных целей и идей.

Джонсон ис­пользовал его не только для захвата национальной политической программы, но и для преобразования самого прогрессивизма в полномасштабную массо­вую политическую религию. В первый раз прогрессивисты могли без всяких оговорок осуществлять свои мечты во время процветания и относительного мира. Не будучи больше зависимыми от войны или экономического кризиса, прогрессивисты, наконец, получили возможность создать такое общество, о котором мечтали с давних пор. От психологической депрессии и аномии вследствие краха традиционных устоев, которые, по их представлениям, лежа­ли в основе капиталистического общества, можно было излечиться с помощью государства.

Наконец, пришло время создать политику здравого смысла. В своем первом президентском обращении Джонсон сообщил о намерении построить новую либеральную церковь на камне памяти Кеннеди. Эта церковь, эта сакрализованная община получила название «Великое общество». Мы уже достаточно подробно обсудили личностей, стоявших у истоков американского либерализма. Теперь нужно сделать значительное отступление, чтобы рассмотреть культ самого государства в американском либерализме. Без этого исторического экскурса трудно понять сущность современного либера­лизма как религии поклонения государству, в которой убиенным Христом был Джон Ф. Кеннеди, а главным творцом - Линдон Джонсон.