Они  также видели черты сходства. «Существует по крайней мере один официальный голос в Европе, который выражает понимание методов и моти­вов президента Рузвельта, - так начинался один из репортажей New York Times в июле 1933 года. - Это голос Германии в лице канцлера Адольфа Гитлера». Немецкий лидер сказал корреспонденту New York Times: «Я испытываю сим­патию к президенту Рузвельту, потому что он идет прямо к своей цели, минуя Конгресс, лобби и упрямых чиновников»20. В июле 1934 года газета нацист­ской партии Volkischer Beobachter характеризовала Рузвельта как «абсолютно­го властителя и господина» Америки, человека с безупречным, чрезвычайно ответственным характером и непоколебимой волей» и «сердечного народного вождя с глубоким пониманием социальных потребностей». Книги Рузвельта «Глядя вперед» (которая, как уже упоминалось, удостоилась положительной оценки самого Муссолини) и «На нашем пути» (On Our Way) были переведены на немецкий язык и пользовались большим успехом. Рецензенты очень быстро заметили черты сходства между политикой нацистов и «Новым курсом».

Так в чем состояла суть этой «революции сверху»? В экономической сфере она чаще всего обозначалась термином «корпоративизм», скользким словом, описывавшим разделение промышленности на объединенных общими целя­ми экономических субъектов, гильдии и ассоциации, которые сотрудничают ради достижения «национальной идеи». Корпоративизм просто казался более честной и прямолинейной попыткой достигнуть того, что адепты социального планирования и предприниматели искали на протяжении десятилетий. Также получили распространение и другие названия - от «синдикализма» и «нацио­нального планирования» до привычного «третьего пути».

Предполагалось, что новое чувство национальной идеи позволит представителям деловых кругов и рабочим отвлечься от темы классовых различий и вместе создать такую мо­дель общества, которая устраивала бы всех, во многом так же, как считали спе­циалисты в области военного планирования в Германии, Америке и на других западноевропейских странах. «Третий путь» представлял собой в значитель­ной мере отказ от политики и вновь обретенную веру в науку и экспертов.