Прогрессивисты вероятно, предпочли бы какой-нибудь другой ор­ганизационный принцип, в связи с чем Уильям Джеймс говорил о моральном эквиваленте войны. Он хотел получить все ее преимущества («социальные возможности» войны по Дьюи) без сопутствующих потерь. Значительно поз­же левые стали рассматривать буквально все, от защиты окружающей среды и глобального потепления до здравоохранения и «многообразия», в качестве эквивалентов войны, позволяющих объединить общество под управлением экспертов.

Но в то время прогрессивисты просто не могли придумать ничего другого, что позволило бы достичь этих целей. «Боевые добродетели, - гласит знаменитое высказывание Джеймса, - должны стать “прочным цементом” для американского общества: бесстрашие, презрение к мягкости, отказ от личных интересов, подчинение командам по-прежнему должны оставаться фундамен­том, на котором строятся государства»В Италии многие из первых фашистов были ветеранами, которые носили полувоенную форму. Футуризм как фашистское направление в искусстве про­славлял войну в прозе, поэзии и красках.

Муссолини символически и буквально был подлинным певцом битвы. «Только война приводит все человеческие силы в высшее напряжение и ставит печать благородства на те народы, которые име­ют мужество принять ее вызов», - так звучит его высказывание в духе Джейм­са, вошедшее в статью «Итальянской энциклопедии», посвященную фашизму. Между тем с момента основания Германской лиги за искоренение процентного рабства нацисты всегда были военизированной организацией, полной реши­мости вернуть чувство солидарности, объединявшее нацию во время «великой войны», «окопного социализма». Тем не менее не каждый фашист, рьяно выступавший в поддержку войны, хотел воевать. Муссолини начал войну только через 16 лет после своего при­хода к власти.